Космодромы планеты. Часть первая: «большая тройка»
Байконур, бесспорно, стал для человечества первыми воротами в космос. Для жителей постсоветского пространства его имя стало практически синонимом слова «космодром». Но как именно выглядят он и его аналоги по всему миру — от приполярного Плесецка до пустынного Цзюцюаня или островной Танегасимы?
Наверное, осознать величие наших предков, заложивших первый грандиозный камень в дело освоения космоса, можно только рассмотрев наряду с Байконуром и другие космодромы. Государственные и частные, полярные и тропические, военные и подчеркнуто гражданские. Даже если из соображений краткости ограничиться только действующими — размах отрасли все равно будет поражать воображение.
Тем самым постепенно вырисуется целостная картина того гигантского рывка, который совершило человечество во второй половине XX — первой четверти XXI века в освоении космического пространства. И который, хочется верить, окажется первой ступенью на пути превращения человечества в межпланетный (а то и межзвездный) вид.
Космодромы России
Историю, перспективу и «внутреннюю кухню» знаменитого Байконура рекомендуем в первом приближении изучить по другой новейшей статье на нашем портале. Но ряд фактов о первом космодроме планеты стоит упомянуть и здесь: они послужат прекрасной «точкой отсчета».
До сих, несмотря на стремительный рост некоторых китайских и американских космодромов, Байконур прочно удерживает за собой «звание» самого обширного космодрома на Земле. Его площадь, согласно данным Роскосмоса на 2011 год, равняется 6 717 километрам. Это примерно половина площади всей Черногории или две с половиной Москвы (после расширения 2012-го года). Создание военного полигона на такой огромной площади, да еще в полупустыне (причем в рекордные сроки) стало одним из крупнейших советских триумфов 1950-х годов.
Кстати, первое время строители (как гражданские, так и рядовые военные) не знали, что они строят. Как-то на вопрос солдата «Что же здесь все-таки будет?» Сергей Королёв в шутку ответил: «Новый стадион».
Сейчас жизнь на космодроме сосредоточена вокруг пусковой площадки номер 31 — именно с нее отправляются в космос «Союз-2.1а» и «Союз-2.1б». Еще две пусковые установки на 81 и 200 площадках (предназначенные для запусков носителей «Протон М») последние два года не используются, но поддерживаются в работоспособном состоянии. А стартовый комплекс «Зенит» на 45 площадке проходит реконструкцию для запуска ракет «Союз 5» по проекту «Байтерек».
По состоянию на 2025 год Байконур остается одним из двух мест на планете, откуда осуществляются пилотируемые полеты к Международной космической станции. И, вероятно, еще долго послужит делу освоения космоса.
Совсем иной облик имеет знаменитый Плесецк — расположенный в Архангельской области (неподалёку от родных мест Михаила Ломоносова) поблизости от 63-й параллели. Хотя можно ли его называть самым северным космодромом на планете — сказать сложно.
С одной стороны, норвежский космопорт Аннёйа находится на целых шесть градусов ближе к полюсу. С другой стороны, он пока не может похвастаться ни одним удачным космическим запуском (первая и пока единственная попытка вывести легкий спутник 30 марта 2025 г. закончилась неудачей), поэтому можно ли его считать действующим космодромом — вопрос открытый. В любом случае, пока ему далеко до расположенного на берегу реки Емцы грандиозного объекта, история которого всего на два года короче и почти так же насыщенна, как у Байконура.
Площадь Плесецка без учета полей падения в два раза больше, чем пространство внутри МКАДа — 1 762 квадратных километра. Основанный в 1957 году, этот военный полигон, в отличие от своего южного «собрата» (который довольно быстро стал использоваться и для «гражданских» пусков), всегда имел прежде всего военную «специализацию». Первый космический запуск с него состоялся лишь в 1966 году — до этого из района военного гарнизонного городка Мирный стартовали лишь перспективные МБР.
Несмотря на столь позднее включение в космическую гонку, Плесецк весьма в ней преуспел. В 1970-х и 1980-х годах именно отсюда производилось до 40% всех мировых пусков. Число ракет-носителей, взлетевших с его стартовых комплексов, ещё в прошлом веке перевалило за полторы тысячи. Не все они несли военные грузы: нашлось место и для научно-исследовательских спутников, таких как «Прогноз» или «Бион».
Закрытый объект посреди тайги как нельзя лучше соответствует требованиям секретности, которые критически важны для военных. Но занятно, что первым местоположение нового советского космодрома определил не британский супершпион и не ЦРУ, а обычный школьный учитель физики Джеффри Перри. Объясняя своим ученикам сущность эффекта Доплера на примере спутников, он случайно наткнулся на неизвестный аппарат, орбита которого резко отличалась от всех прочих. Рассчитав ее параметры, Перри довольно точно установил, откуда он был запущен — всё в том же 1966 году.
Сейчас Плесецк продолжает активно работать, а количество пусков с его территории уже превысило 1 600. Все их осуществляют специалисты Космических Войск ВКС России. Именно здесь состоялся дебют новых российских ракет — легких «Циклон 3», «Союз-2-1В» и «Ангара А1», средних «Союз 2-1А» и «Союз 2-1Б» и тяжёлой «Ангары А5». А насыщенная событиями история этого космодрома и не думает заканчиваться.
По сравнению с предыдущими фигурантами космодром Восточный просто неприлично молод. Первый камень в его основание был официально заложен в августе 2010 года. В 2012 году строительство стартового комплекса активизировалось, а в 2016 году состоялся первый запуск.
При этом нельзя сказать, что Восточный создавался на пустом месте. Ещё в 1961 году в глухом закутке Амурской области был основан закрытый посёлок Углегорск (он же Свободный-18) — тот самый, что сейчас носит название Циолковский. Уголь там никогда не добывали — вместо шахтёров на берегу реки Большая Пёра располагалась 27-я ракетная дивизия РВСН. А в 1996 году её территория превратилась во 2-й Государственный испытательный космодром Минобороны России. Он же — космодром Свободный.
Эксплуатировавшийся в самые тяжёлые для России годы, он так и не смог стать полноценным космодромом. Спустя 11 лет власти приняли решение о закрытии объекта (с которого за это время были запущены всего пять лёгких твердотопливных ракет «Старт-1»). И в том же году вышел указ о создании в 7 километрах к северо-западу от него нового гражданского космодрома.
Восточный — самый компактный российский космодром. В настоящий момент его площадь почти сравнялась с площадью «старой Москвы» (и превзошла такие города, как Уфа, Казань или Самара), составив порядка 700 квадратных километров. Нельзя не отметить применения новых принципов архитектурного планирования и их результата — более лаконичной компоновки.
Проектом предусмотрены три стартовые площадки (из них две уже используются). Функционируют также универсальный технический комплекс, несколько измерительных пунктов, промышленных баз и складов, аэродром и заправочная станция космических аппаратов. Вскоре здесь должен появиться также центр дальней космической связи.
С Восточного уже благополучно стартуют носители «Союз-2» (разных модификаций) и «Ангара А5». В ближайшие годы именно этот космодром должен стать базой для новых ракет, разрабатываемых или совершенствуемых российскими инженерами. Прежде всего это касается «Ангары-А5М», «Амура-СПГ», «Союза-5» и, в более отдаленной перспективе — сверхтяжелого «Енисея». Несмотря на то, что «Восточный» расположен на целых 6 градусов севернее Байконура, потери в массе выводимой на орбиту полезной нагрузки у него весьма небольшие.
Это происходит от того, что из казахской пустыни невозможно запускать ракеты по самой экономичной траектории — «мешает» территория Китая, куда могут упасть их отделяемые ступени. Восточный этой проблемы лишен: все возможные поля падения расположены на территории России или в акватории Северного Ледовитого или Тихого океанов. Поэтому минимально возможное наклонение опорной орбиты для него составляет 51,2°, что всего на 0,4° меньше, чем у Байконура. Доставка грузов на Дальний Восток благодаря Транссибу и БАМ-у тоже не сильно труднее, чем в Приаралье, а сопутствующее развитие всего региона с лихвой окупает затраты.
Так что в средне- и долгосрочной перспективе именно Восточный имеет все шансы стать одними из главных ворот в будущее для нашей страны. Символом наступления новой эпохи в российской космической отрасли станет первый пилотируемый запуск с этого космодрома нового «Перспективного транспортного корабля нового поколения». А также первого модуля Российской орбитальной станции — обе эти операции намечены на 2027 год.
Северная Америка
Иной подход к созданию подобных объектов демонстрируют Соединённые Штаты Америки. К началу Холодной войны в распоряжении американского правительства уже был широкий ассортимент подходящих военных объектов. В частности, крайне удобно расположенные в южных широтах база ВВС на мысе Канаверал (бывшая база ВМС «Банана-Ривер») во Флориде и Ванденберг в Калифорнии.
Первая уже в 1949 году была превращена в Объединённый полигон дальнего действия, который использовался для испытания баллистических ракет. К концу следующего десятилетия вдоль побережья Атлантического океана была построена батарея из десятка достаточно простых стартовых комплексов. Они предназначались для ракет «Редстоун», «Юпитер», «Тор» и «Атлас», служивших носителями ядерного оружия.
Космическая эра началась для США в 1957 году. Правда, не слишком удачно: ракета «Авангард TV3», которая должна была вывести на орбиту первый американский спутник, взорвалась через две секунды после старта. А космический аппарат (который нашли неподалёку от стартовой площадки) получил в СМИ ироничное прозвище «Флопник» или «Капутник».
Основанное на следующий год НАСА сразу же начало скупать земельные участки по соседству с базой на мысе Канаверал — на острове Мерритт, где впоследствии вырос объект, который мы сейчас знаем как Космический центр имени Кеннеди. Это название он получил в 1963 году — после убийства американского президента (изначально его имя присвоили заодно и мысу, но это переименование не прижилось).
Именно отсюда, со стартовой площадки 39А, была запущена сверхтяжелая ракета-носитель «Сатурн-5» с кораблем «Аполлон-11», совершившим первую в истории пилотируемую посадку на Луну — что стало крупнейшим успехом США в ходе космической гонки. Всего в «тридцать девятый» стартовый комплекс входят три площадки, обозначенные первыми тремя буквами латинского алфавита. Издалека его легко узнать по силуэту громадного Здания вертикальной сборки (на фоне которого почти теряется Центр управления пусками).
Вплоть до 2011 года 39А использовалась для отправки в космос шаттлов (с перерывом на 1986-88 годы — из-за катастрофы «Челленджера»). После сворачивания программы Space Shuttle стартовая площадка осталась без применения. Лишь в 2014 году агентство передало её на 20 лет в пользование SpaceX. Большинство запусков Falcon 9 произведены именно с нее.
Площадку 39В планировалось переделать под новый тяжелый носитель «Арес». В октябре 2009 года с неё даже состоялся пуск «пробной версии» этой ракеты — «Ares-IX», но в 2010 году проект возвращения на Луну под названием Constellation («Созвездие») был закрыт. В последующем десятилетии комплекс переоборудовали под обслуживание сверхтяжелой ракеты SLC (Space Launch System). Первый пуск этого гигантского носителя состоялся с отставанием от плана на несколько лет — в 2022 году, а второго мир ждёт до сих пор.
Что же касается площадки 39С, то она была планировалось как копия 39А и 39В, но во времена программы «Аполлон» так и не была достроена. В 2015 году здесь возвели новую площадку 39C для запуска легких ракет, но её будущее представляется весьма туманным.
Через прочие стартовые площадки, принадлежащие базе ВВС, успел пройти целый арсенал ракет. Особо стоит выделить семейства «Титан», «Дельта» и «Атлас». Все они являются долгожителями: «Титаны» летали в космос с конца 1950-х по 2005 год, последний полет «Дельты» состоялся в прошлом году, а ракета «Атлас V» и вовсе эксплуатируется до сих пор (хотя с первыми «Атласами» ее, по сути, объединяет лишь название).
В будущем их все должна будет заменить ракета Vulcan Centaur (или просто «Вулкан»). Объединенный пусковой альянс ULA (United Launch Alliance), созданный фирмами-конкурентами Lockheed и Boeing, уже провел два ее запуска, а в марте добился сертификации своей новой разработки. Так что жизнь на мысе Канаверал кипит, хотя количество действующих стартовых комплексов и площадок постоянно сокращается: уже к 2010 году их оставалось всего девять штук.
Одним из недостатков Центра имени Кеннеди является трудность запусков аппаратов на полярную орбиту (или любую другую с достаточно высоким наклонением). Проблема в том, что прямые трассы выведения проходят через континентальные части Северной и Южной Америки, и в зоне падения ступеней оказывается большое количество крупных населённых пунктов. С мыса Канаверал проводятся запуски спутников на полярные орбиты, но путем «излома» траектории. Выполнение сложных маневров «крадет» много энергии и резко уменьшает массу полезного груза.
Поэтому для таких полетов используется другой космодром — база Космических сил Ванденберг, расположенная в штате Калифорния. Этот в целом военный объект отделен горами от случайного взгляда. Хотя отсюда производятся запуски гражданских аппаратов, в целом он остается базой Ванденберг со всеми вытекающими отсюда следствиями. Несмотря на близость Лос-Анджелеса и Сан-Диего, в её окрестностях полно районов с крайне низкой или вообще нулевой плотностью населения — это и высокогорные пустыни на северо-востоке, и лазурные воды Тихого океана на западе. При необходимости достичь полярной орбиты траектория выведения пролегает строго на юг.
По площади космодром весьма небольшой — всего 57 квадратных километров (то есть примерно в десять раз меньше, чем его флоридский аналог). На этом пятачке помещаются 11 стартовых комплексов для ракет легкого и среднего классов, из которых шесть считаются действующими.
В 1972-1986 годах власти США вложили миллиарды долларов в развитие инфраструктуры Ванденберга, чтобы использовать его в рамках программы Space Shuttle. Но ни один космический челнок с его территории так ни разу и не взлетел — виной всему та самая катастрофа «Челленджера», из-за которой все запуски с Западного побережья были разом отменены. Поэтому с базы летали в основном ракеты серий «Дельта» и «Атлас», выводившие в космос многочисленные спутники-шпионы.
Сейчас Ванденберг используется в основном компанией SpaceX — для постоянного пополнения орбитальной группировки Starlink и выполнения почти столь же регулярных военных заказов. Кроме того, здесь проводятся испытания новейших МБР. Прочие американские космодромы — Уоллопс, Кадьяк и Кваджаллейн — во-первых, довольно малы, а во-вторых, с точки зрения наблюдателей пребывают в состоянии, близком к спячке, и крайне редко фигурируют в мировых новостях.
Исключение представляет из себя частный космодром Starbase, который является почти ровесником «Восточного». В 2014 году Илон Маск приобрёл 37 гектаров земли на границе с Мексикой (неподалёку от техасского городка Браунсвилл) и довольно быстро получил от федеральных и местных властей разрешение на строительство. Земляные работы закипели на следующий год и прерывались лишь раз — в связи со взрывом ракеты Falcon 9 на Флориде.
Несмотря на значительно более удобную логистику (по сравнению с Дальним Востоком) и колоссальные средства, вкладываемые в постройку (называются цифры вплоть до 4 млн долларов в день), создание Starbase сильно отстаёт от графика. Пока что здесь функционирует лишь одна «настоящая» стартовая площадка, с которой несколько раз в год производятся попытки запустить очередной Starship.
Эти попытки пока оканчиваются преимущественно взрывами (как девятый по счету запуск 28 мая). Зато у объектов на космодроме нет недостатка в эффектных названиях — таких, как «Мехазилла» (стартовая башня с манипуляторами).
Самой неприятной из многочисленных проволочек является задержка в постройке «космической фабрики» — Starfactory. По плану Маска и его подчинённых, именно здесь должно быть сосредоточено производство Starship и Super Heavy. Но на сегодняшний день достроить удалось лишь два ангара (High Bay и Mega Bay), что мешает планам по организации серийной сборки сверхтяжелых ракетно-космических систем.
Так или иначе, космодром довольно динамично развивается. И, несмотря на то что сроки реализации программы «Артемида» (в которой ключевую роль должны сыграть именно «лунный» вариант Starship) многократно срывались, именно Starbase может стать новыми воротами к Луне для американцев. Но сумеют ли они ими воспользоваться раньше, чем Китай — пока что большой вопрос.
Космодромы Поднебесной
Что касается Китая, то его стремительное развитие, в том числе в космической отрасли, давно стало притчей во языцех (а для властей США и Европы — источником серьезного беспокойства). Сейчас это единственная страна на планете, которая владеет собственной обитаемой космической станцией и способна доставлять на Землю породы с обратной стороны Луны. Естественно, это требует наличия соответствующей инфраструктуры.
Первым по времени появления является космодром Цзюцюань. Строительство полигона для испытаний дальних баллистических ракет (в стране, буквально только что вынесшей гражданскую войну и японскую оккупацию), началось почти одновременно с Байконуром — в 1956 году. Расположен он в пустыне Гоби, на пять градусов южнее советского космодрома. Полигон превратился в космодром с первым космическим запуском состоялся здесь лишь 24 апреля 1970 года.
Как нетрудно заметить, по своему расположению, экологическим и погодным условиям Цзюцюань имеет заметное сходство с Байконуром. Это сходство усиливают некоторые архитектурные и организационные решения. Впрочем, если вспомнить ту гигантскую роль, которую сыграли в становлении китайской науки и инженерной школы КНР подготовка китайских специалистов, которая проводилась в советских вузах до 1962 года, всякое удивление исчезает.
Большинство успехов Китая на космической ниве связаны именно с Цзюцюанем. Слово «первый» при кратком экскурсе в его историю встречается достаточно часто. Здесь были запущены первый китайский спутник, первая китайская МБР, первая китайская противоспутниковая ракета и первый пилотируемый космический корабль под флагом КНР. А уже в наше время — первая в мире ракета на кислородно-метановом двигателе («Чжуцюэ-2»).
Здесь расположены два крупных стартовых комплекса. Но Северный, построенный первым, уже давно не функционирует, поэтому движение в основном происходит на более современном Южном. С двух его стартовых площадок отправляются в полет многочисленные представители ракет семейства «Чанчжэн» (в основном первого поколения): «2C», «2D», «2F» (с их помощью выводятся на орбиту пилотируемые космические корабли «Шэньчжоу»), «4C» и «11».
Кроме того, СК Южный окружает полукольцо из нескольких небольших стартовых комплексов. Они обслуживаются китайскими частными космическими компаниями — такими, как LandSpace, Space Pioneer, OneSpace и Galactic Energy. Кроме «Чжуцюэ-2» здесь отправились в свой первый полет «Церера-1», «Куайчжоу-1А», «Тяньлун-2», «Цзелун-3», «Кинетика-1», «Гипербола-3» и многие другие перспективные разработки китайского космопрома, который сейчас демонстрирует стремительный рост.
При рассказе в хронологическом порядке нельзя не упомянуть о ещё двух «старых», но при этом действующих космодромах — Сичане и Тайюане. Первый из них был основан на юге страны, в горах провинции Сычуань, ещё в 1960-х годах (по личному распоряжению Мао Цзэдуна). Но после «Культурной революции» работы были свернуты и возобновились лишь через десятилетие. Первый пуск состоялся в 1984 году.
В весьма ограниченное пространство между горными пиками китайские инженеры умудрились втиснуть два стартовых комплекса. Изначально отсюда предполагалось запускать пилотируемые корабли, но в настоящее время Сичан обеспечивает в основном вывод на орбиту геостационарных спутников. Делается это при помощи ракет среднего класса — в основном «Чанчжэн-3» или «Чанчжэн-2Е». 28 параллель дает ощутимый выигрыш в массе полезной нагрузки по сравнению с Цзюцюанем.
Тайюань (он же — База 25) же выделяется на фоне остальных космодромов своей близостью к столице КНР — от Пекина он расположен менее, чем в 300 километрах. А также выраженной специализацией: отсюда производится большинство полярных запусков — на орбиты с наклонением до 99 градусов. Расположение на 37,5 градусах северной широты для этого весьма удобно.
Отсюда выводились на солнечно-синхронную и геостационарную орбиту, в частности, первые китайские метеорологические спутники — серии «Фэнъюнь», а также аппараты дистанционного зондирования Земли. Всего здесь находится пять стартовых площадок, с которых взлетают носители «Чанчжэн-4А», «Чанчжэн-2С», «Чанчжэн-6» и «Куайчжоу».
Плюс под юрисдикцией Тайюаня находится расположенная на побережье Жёлтого моря пусковая площадка Дунфан. Полноценного комплекса космодромных сооружений здесь нет, но имеются объекты для подготовки пусков с китайского «Морского Старта». Кроме того, именно отсюда частная компания Beijing Space Epoch в четверг 29 мая провела первое в истории Китая испытание прототипа многоразовой ракеты.
Высота первого полета (или, скорее, прыжка) «Юаньсинчжэ-1» составила 2,5 километра, а продлился он 125 секунд. Тем не менее, возложенные на него надежды этот дебют полностью оправдал. И в будущем данная ракета (вместе с российским «Амуром-СПГ») вполне сможет составить конкуренцию Falcon 9 производства SpaceX.
Нельзя, впрочем, не отметить, что сейчас всё более значительную роль в китайской космической программе играет недавно построенный Вэньчан. Этот космодром можно назвать самым фотогеничным в КНР — он находится прямо на побережье острова Хайнань, славящегося своими курортами, поэтому запуски с него регулярно попадают на камеры многочисленных туристов. Публику привлекает и созданный рядом с космодромом тематический парк. Но главный плюс островного расположения, естественно, не в этом.
Из всех китайских космодромов Вэньчан ближе всех к морю (это позволяет расширить диапазон азимутов пусков, поскольку первые ступени уже могут не падать на сушу) и к экватору — оба стартовых комплекса находятся неподалеку от 19 параллели. Это позволяет выжимать из ракет почти максимум их технически возможной грузоподъёмности, а также значительно облегчает вывод аппаратов на геостационарную орбиту.
Кроме того, предсказуемость погоды (несмотря на периодические тайфуны и наличие сезона дождей) сводит количество переносов запусков почти к нулю, а возможность доставки спутников и их носителей по морю здорово удешевляет логистику. Как говорилось чуть выше, необходимости в полях падения нет — их роль выполняет океан. Поэтому площадь космодрома составляет всего пару десятков квадратных километров.
Вэньчан лишь немногим старше Восточного: решение о его создании было принято в 2007 году. А уже 3 ноября 2016 года (позже, чем на российском аналоге) состоялся первый запуск — тяжелой ракеты «Чанчжэн-5».
Именно отсюда выполняются все грузовые рейсы на китайскую орбитальную станцию «Тяньгун», а также все запуски в рамках лунной программы КНР (знаменитая «Чанъэ-6» тоже отправилась к обратной стороне Луны с Хайнаня). Сейчас инфраструктура Вэнчана предназначена прежде всего для обслуживания ракет «Чанчжэн-5», «Чанчжэн-7» и «Чанчжэн-8». Причем интенсивность запусков такова, что китайские власти планируют постройку здесь стартового комплекса номер три.
Кроме того, рядом с государственным космодромом на все том же Хайнане строится частный. С него планируется запускать широкий ассортимент ракет-носителей — «Чанчжэн-12», «Тяньлун 3», «Гиперболу 3» и «Палладу 1». В строй введены уже три стартовых комплекса: LCC-1, предназначенный для носителей на жидком топливе (в том числе метановом), LCC-2 для горизонтально транспортируемых носителей и LCC-3 — для твердотопливных ракет.
Пока что перечисленные выше объекты в основном удовлетворяют потребности Китая в стартовых мощностях. Но кто знает — возможно, не за горами момент, когда стремительное развитие этой страны потребует строительства нового космодрома.
