Сергей Крикалёв: хоронить МКС – рановато
Международная космическая станция, один из самых масштабных и сложных проектов, реализованных человечеством, давно пережил отведенные ему сроки жизни. Но он может себе это позволить – считает космонавт и исполнительный директор Роскосмоса по пилотируемым космическим программам Сергей Крикалёв. Свой взгляд на перспективы МКС он изложил в интервью "Газете.РУ".
Как заметил Сергей Константинович, несколько десятилетий назад пределом возможностей по пребыванию на орбите казались 18 суток – именно столько пролетал там «Союз-9». Потом пошли орбитальные станции – сперва одномодульные, а затем разветвлённая «Мир». Во многом именно время её появления стало в чём-то переломным.
«80-е годы действительно можно назвать расцветом. Создавались новые модификации корабля «Союз», произошел переход от одномодульного «Салюта» к многомодульной станции «Мир», на ней расширился круг космических экспериментов, началось международное сотрудничество. Был создан сверхтяжелый носитель «Энергия», создавался «Буран». В результате мы имеем огромный опыт длительных полетов, огромный опыт создания систем жизнеобеспечения. И многие вещи, которые создавались и отрабатывались на станции «Мир», потом были модернизированы и использованы на российском сегменте Международной космической станции», – напомнил Крикалёв.
Внешне архитектура той же МКС с 1980-х годов (когда были придуманы первые решения для неё – годом рождения станции стал 1998-й) поменялась не сильно, что ещё раз иллюстрирует огромный совершённый тогда технологический рывок. Но, как подчеркнул космонавт (приводя аналогию с самолётами – такими как Боинг 747 или Т-38), радикально изменилась начинка:
«Внешне станция выглядит также, но система управления у нее уже совсем другая. … Лучшие промышленные компьютеры нам предоставляло Европейское космическое агентство, мы писали математику для них, и в общем-то получился довольно хороший, эффективный вычислительный комплекс на российском сегменте. … Так что это нормально, МКС внешне не сильно меняется, но появляются новые возможности».
О том, что станция якобы начала «сыпаться» заговорили ещё 15 лет назад. Но Крикалёв к таким алармистским высказываниям относится со скепсисом: «Действительно, многие системы нужно менять, но то, что станция стала «сыпаться» и с нее надо «убегать» — это крайнее суждение, и степень его обоснованности нуждается в обсуждении». Тем более – что любой обветшавший модуль от станции всегда можно отстыковать.
«Если даже вдруг будет принято решение по затоплению МКС — это не значит, что нужно топить всю станцию целиком. Кстати, сначала американцы продлили срок пребывания на МКС до 2020 года, потом до 2024-го, а потом и до 2030-го. Более того, сейчас они говорят, что возможно будет продление и дальше, они собираются эту платформу применять по максимуму для использования тех вложений, которые были сделаны в эту станцию».
В общем, многие специалисты, в том числе и Сергей Константинович, подмечают растущие возможности по коммерциализации космоса. И в первую очередь это не туристы, а частные исследования, в том числе на особых модулях, изготовленных отдельными корпорациями. Да и доставкой грузов всё больше будут заниматься частные компании.
Что особенно важно, вопреки распространённому заблуждению, микротрещины на МКС далеко не так опасны, и вообще их влияние на жизнь станции минимально. Именно поэтому их так трудно обнаружить: «Дело в том, что давление на станции меняется от температуры, влажности, от потребления кислорода и выделения углекислого газа. И меняется в гораздо более широком диапазоне, чем от этих утечек. И только на длительном интервале времени утечку можно отловить, потому что на графике постоянно видна «зубчатая пила», а чтобы увидеть совсем небольшой наклон общей траектории, нужно время. Поскольку это микротрещины, никакие течеискатели их не обнаруживают».
Главное, что нужно помнить, по мнению Крикалёва, это то, что усталость металла здесь не при чём. А способы борьбы с микротрещинами активно разрабатываются, так что хоронить Международную космическую станцию явно рано – надо работать с ней, пока открываемые ей возможности всё ещё далеки от исчерпания.
И, конечно, реализовывать новые амбициозные проекты: «Амбициозная программа — это не всегда самая дорогая программа. Это программа, которая в разумные сроки заканчивается результатом. Наверное, над этим надо работать. Хотелось бы, чтобы молодежь приходила, чтобы у нее горели глаза, чтобы она продолжала наше дело».
«Поэтому хотелось бы видеть новые модули в составе станции, хотелось бы видеть появление новых кораблей, которые заменят «Союз». Он сослужил хорошую службу и неоднократно модернизировался, но, наверное, настало время с учетом современных возможностей и технологий создать что-то новое. Хотелось бы видеть, что эти проекты были доведены до конца», – считает руководитель пилотируемых программ Роскосмоса.
Самое популярное
