Почему советские космонавты не полетели на Луну
Когда 17 февраля 1976 года специальное постановление КПСС и правительства СССР санкционировало разработку многоразовой транспортной космической системы «Энергия-Буран», этот же документ официально закрыл советскую пилотируемую лунную программу Н1-Л3, работы по которой остановились двумя годами ранее. Почему же СССР так и не смог покорить Луну?
Суперракета для суперзадачи
Причин того, почему советские космонавты не попали на Луну, было несколько – технических, организационных, экономических и политических.
Для доставки человека на Луну и возвращения обратно требуется не просто большая, а огромная ракета! На порядок мощнее и значительно больше той, что отправляла на околоземную орбиту Юрия Гагарина и первых космонавтов. Для неё опыт проектирования гагаринского «Востока» годился не в полной мере: буквально всё – технологии и двигатели, силовые конструкции и баки, производственные цеха и испытательные стенды, стартовый и технический комплексы – «под Луну» пришлось делать заново.
На это требовались годы. Однако руководство страны утвердило советскую пилотируемую лунную программу лишь в августе 1964 года, когда США уже три года как трудились над проектом «Аполлон»!
Зачем Луна, когда есть Гагарин?
Почему не раньше? Поначалу проект не вызывал интереса ни у военных, ни у политиков, которые распоряжались ресурсами, выделяемыми на космос. Первые спутники, лунные станции и «Востоки» достигли таких успехов, которые казались высшему руководству незыблимыми. Еще бы – ведь на них была потрачена уйма денег! А тут – предлагают создать какую-то суперракету с нечеткими задачами, на которую требуют еще больше средств. Кроме того, поначалу веры в успех лунной затеи американцев не было.
Но когда технический облик «Аполлона» окончательно определился и начался процесс изготовления «железа», стало очевидно, что Америка имеет все шансы высадить человека на Луну. На фоне намечающегося успеха конкурентов появилась возможность выбить финансирование на советский лунный проект.
В июле 1963 года Сергей Королёв предложил считать высадку человека на Луну главной задачей советской космонавтики: «Осуществление экспедиции с людьми на поверхность Луны должно рассматриваться как основная задача программы изучения и освоения Луны. Все остальные... задачи являются сопутствующими, решение которых облегчит решение основной задачи – осуществление экспедиции».
Сначала политика, потом экономика
Идея повысить ставки в космической гонке нашла отклик – советский лидер Никита Хрущёв заявил: «Луну американцам не отдавать! Сколько надо будет средств, столько и найдем». Он и поручил отправить советского человека в лунную экспедицию к полувековой годовщине Великого Октября – в 1967 году, по-видимому, не совсем представляя, чего это будет стоить.
Проект разбили на две части – пилотируемый облет Луны (проект УР-500К – Л1) и высадку космонавтов на лунную поверхность (Н1 – Л3). Поначалу первый замышлялся для отработки главных систем второго, но вскоре обстоятельства изменились и он вступил в самостоятельное соревнование с американцами: советский космонавт раньше всех должен был облететь ночное светило.
На все работы отпускалось два-три года, но ресурсы предлагалось разделить между программами, причем посадочная уже не проистекала напрямую из облётной.
Итак, уже можно ответить на вопрос: мог ли советский космонавт опередить американского астронавта? При облете Луны, наверное, мог, если бы сосредоточились только на этой задаче. А вот высадиться на Луну раньше – нет.
Первая задача проще второй, но работы начались слишком поздно. Выделенные ресурсы тоже оказались не безграничны, за них боролись две крупные подпрограммы. Два параллельных космических проекта страна потянуть не могла.
Во-первых, поскольку СССР отставал от США и в плане общего экономического развития, и по технологиям, то для достижения аналогичного результата требовалось гораздо больше времени, чем американцам.
Во-вторых, обеспечена адекватным финансированием оказалась лишь облётная часть программы. На высадку на Луну денег уже не оставалось: военное ведомство – заказчик ракеты – было не готово в требуемых масштабах оплачивать затеи, не связанные напрямую с обороной страны, поскольку имело более приоритетные задачи, в первую очередь – обеспечение ракетно-ядерного паритета с США.
Из-за спешки программу УР-500К – Л1 начали преследовать аварии – «железо» (ракета, космический корабль и разгонный блок) не было отработано в достаточной степени, и каждый полет приносил букет неожиданностей и «багов». Стандарты ракетно-космической отрасли требовали, чтобы перед первым полетом человека на новой ракетно-космической системе последняя совершила два беспилотных полета с минимальным количеством замечаний. Выполнить это требование в заданный промежуток облетной программе не удалось.
С проектом Н1 – Л3 дело обстояло еще хуже. Из-за экономии времени разработчикам пришлось отказаться от применения новейших технологий в области топлив, ракетных двигателей, конструкционных материалов и радиоэлектроники. В результате советская лунная суперракета Н-1 получилась слабее американского «Сатурна-5», хотя и содержала большее число ступеней и маршевых двигателей (в результате надежность оказалась ниже), и позволяла высадить на Луну всего одного человека вместо двух у конкурентов (то есть имела меньший функционал).
Если американцы все ступени «Сатурна-5» отработали на наземных стендах, то у нас сэкономили, тестируя на земле только вторую и третью ступени. Первую ступень со сложнейшей двигательной установкой решили отрабатывать в полете. Это дорого обошлось: все четыре старта Н-1 – в феврале и июле 1969 года, в июне 1971 и ноябре 1972 года – завершились авариями на участке работы первой ступени. Причём во втором пуске носитель упал на стартовый комплекс, разрушив пусковое устройство, что задержало программу на два года.
Деньги на Н1 – Л3 приходилось реально выбивать, и финансирование работ постоянно отставало от графика, что самым пагубным образом влияло на качество их выполнения. Да и сам объём выделяемых средств был несравним с заокеанским: закрывая советскую лунную программу, на нее в итоге «списали» 4 миллиарда рублей, в то время как на американскую реально потратили свыше 25 миллиардов долларов.
Кто заплатит за Луну?
Американский проект Apollo был тщательно спланирован, им руководил единый центр – NASA, все подрядчики подчинялись единому плану. Программа была общенациональной, тогда как советские лунные проекты оказались самыми сложными, но далеко не единственными работами в портфеле королёвской фирмы, которая к середине 1960-х была перегружена самыми разными темами – от баллистических ракет до метеоспутников и межпланетных зондов, от суперносителей до нескольких космических кораблей нового поколения…
Фирма Челомея, которая участвовала в работе по облётной программе в части ракеты-носителя, тоже не занималась только лишь ракетой УР-500К – приходилось работать и над обширной боевой тематикой. Министерство общего машиностроения, отвечавшее за выполнение работ, аналогом NASA не стало в силу своей специфики. Министерство обороны отвечало на требования лунного проекта лишь постольку поскольку. По воспоминаниям Николая Пилюгина, главного конструктора советских систем управления ракетно-космическими комплексами, министр обороны вообще был категорически против: «Он [Андрей Гречко] считал, что вообще зря связались с Луной, и возмущался, что за счет бюджета Министерства обороны оплачиваются расходы на весь космос... За космос должны платить Академия наук и заинтересованные министерства, а ему, Гречко, Луна не нужна».
Недостатки управления и финансирования привели к тому, что Советский Союз проиграл лунную гонку с сухим счетом. В декабре 1968 года экипаж «Аполлона-8» облетел Луну, а в июле 1969 года американцы высадились на её поверхность в ходе полета «Аполлона-11».
Эти события поставили под вопрос политическую целесообразность дальнейших работ по лунной программ в СССР. В самом деле, на фоне американских достижений, их реализация давала эффект, обратный ожидаемому: вместо демонстрации технического превосходства СССР получал потерю лица. Политическая поддержка пилотируемой лунной программы со стороны руководства страны после высадки «Аполлона-11» на Луну значительно ослабла. К тому же научная часть программы была исчерпана миссией автоматической станции «Луна-16», которая в сентябре 1970 года доставила на Землю образцы лунного грунта.
В принципе мог, но...
Не надо забывать, что о существовании лунного проекта в Советском Союзе знали лишь те, кто был к нему причастен. Народ не слышал о неудачах значительной части беспилотных запусков облётных кораблей и о тяжелой ситуации со сроками лётных испытаний и надежностью суперракеты Н-1. Для большей части населения в конце 1960-х в космос запускались автоматические спутники и межпланетные станции, а на Луну успешно садились одноименные аппараты-роботы. Всё связанное с проектами УР-500К – Л-1 и – особенно – Н1 – Л3, скрывала завеса государственной тайны.
В этих условиях, с точки зрения руководителя фирмы, которую после смерти Сергея Королёва возглавил Василий Мишин, спасти положение мог проект, сулящий более впечатляющий, нежели у американцев, результат, например, с высадкой на Луну не одного, а двух-трёх космонавтов, и не на несколько часов, а на две недели – месяц. А еще лучше с устройством долговременной лунной базы.
Такой проект мог быть реализован к началу 1980-х на базе наработок, полученных в ходе программы Н1 – Л3, но с применением перспективных технологий. Разработчикам проект казался обоснованным и технически реализуемым, к тому же ракетно-космическая отрасль накопила изрядный опыт и компетенции. Но руководство страны так не думало: эта программа политикам уже была не нужна, все работы по пилотируемой лунной тематике были закрыты, а отрасль переориентирована на создание многоразовой транспортной космической системы.
Ответ на вопрос «Мог ли СССР в принципе отправить человека на Луну?» положительный. Это подтверждается воплощением не менее сложного проекта «Энергия-Буран». Космическая гонка к середине 1970-х иссякла, сменившись эпохой сотрудничества в космосе, символом которого стал полет «Союз-Аполлон» в 1975 году. Фактор первенства перестал довлеть над космической политикой. Ему на смену пришли прагматизм и целесообразность. А научный результат обеспечивали значительно более дешёвые – по сравнению с пилотируемыми кораблями – автоматы.
